Всегда хотела дочку, но родился сын. Я господа не гневила, радовалась и мальчику. Подумала тогда еще: вырастет и приведет мне доченьку в дом. В общем, никогда не ссорилась с невесткой, не понимала, почему подруги так злятся на них. Мы с Иришкой ни разу друг на друга голос не повысили.Старалась помогать, чем могу, возилась с внуком безотказно, если ей нужно было своими делами заняться. Даже решила что-нибудь придумать для них с жильем, молодым нужно отдельное.
Когда у невестки наступила очередная беременность, пустила их в свою двушку. Купила когда-то в качестве страховки на старость, на трудные времена. Сдавала, знала, если что – и продать можно. И вот очередные квартиранты решили съехать, и я не стала искать новых. Сказала: Переезжайте, сколько можно в Иришкиной общаге ютиться. Внучке уже два, большая, пора в отдельную комнату переселять. Ира, конечно, с характером. Она никогда не позволяла себе хамских выходок лично ко мне, но я вижу: ее спокойствие легко нарушить, она на ровном месте может закипеть, начать нервничать. Даже если я ей помогаю, а что-то идет не так, она подавляет раздражение. Но мне-то какая разница? Мы же ладим, вопросы постепенно решаются, дело делается. Философ ли она в глубине души или буйная личность, меня касаться не должно. Ну, я так считала. Пока не случился семейный праздник. Мне исполнилось 50, долгожданный юбилей. Но праздновать по ресторанам мы не привыкли, собрались дома. Не так уж много людей я хотела видеть рядом с собой: семью сына, несколько подружек, одну коллегу с работы. Отстояла вахту у плиты, дома навели порядок, можно и друзей встречать.
Невестка с сыном решили уйти пораньше: внук уже носом клевал. Я насобирала им с собой пирожков, сладостей. Наготовили много, да еще и надарили. Положила салатиков и запеченное мясо, утром поедят. Добавила немножко закруток собственных. Сынок уже в машину спустился, сказал, запустит и вернется, унесет внука на руках. Ирина одевала ребенка, когда хватилась мобильника. Поискали – нет телефона. Я говорю, чего дом переворачивать, наберу тебя – найдется.
Ира вдруг занервничала, начала отнекиваться. Но я уже набирала. Из-под дивана вдруг затявкала собачка. Я даже не поняла сперва, а мерзкий истерический лай не прекращался. Оказывается, у невестки такой рингтон на свекровь стоял. Подруги сидели с каменными лицами, “доченька” у меня телефон выхватила и выскочила из квартиры. А я рыдала, забыв про вечерний макияж. Было горько и стыдно. Особенно за сына. Невестка-то мне по крови чужая, а вот сын? Сын слышал это тявканье и соглашался. На следующий день позвонил сынок, заговорил о моей квартире, я ведь успела пообещать, что переоформлю. Что они хотят там ремонт делать. Не надо ремонт, сынок. Я ее сдам опять. А вы себе найдите жилье в благополучном районе, где собаки не лают… Сын теперь звонит мне часто, но все под какими-то предлогами. Я жду извинений, но, похоже, не дождусь. Вместо этого слышу упреки: мол на съемном жилье сложно, мол я бессовестная, ведь внуки ни в чем не виноваты. Но я считаю, у внуков родители есть, им и отвечать. Невестка же с тех пор ни разу не позвонила…
